Tom Kaulitz

Билл довольно давно хотел ощутить эти поцелуи, полные страсти и похоти, на своей ели заметной дрожащей отт возбуждения кожи.Как-то давно он случайно увидел, как Том умело покрывает тело какой-то девки горячими поцелуями, её  лицо, шею, грудь, как она постанывает от удовольствия, от его грубых, но заботливых рук...Тогда он ужасно хотел быть на месте, это мымры.Билл уже собирался ворваться в комнату и расстощить их, выставив девку за дверь,а самому кинуться к нему и умолять, просить просто оттрахать его.Но Каулитц сдержался, он просто побежал в свою комнату и долго вымещал своё зло и бездействие  на несчастной подушке.Тогда он поклялся, что рано или поздно он будет на их месте, на месте тех, которых каждую ночь удовлетворяет его близнец.Но шло время и всё это забылось, как страшный сон...Билл больше не вспоминал об этом случае, но сейчас всё это всплыло в его памяти, промелкнув быстрой полосой воспоминаний.Его глаза снова загорелись дьявольским огнём, разжигая в нём большую страсть.Каулитц оживился и возбуждённо застонал.
Младший Каулитц изогнулся от лёгкой боли, приносящей ему больше удовольствия, чем неудобства.Его пульс участился, а дыхание стало резким и частым, как будто ему не хватало воздуха.Парень больше не мог ждать, и не мог терпеть...В первый раз, за все эти года, он не мог больше контролировать себя.Ему было плевать, как он сейчас выглядит со стороны и что о нём  подумает Том.Билл вцепился когтями в ковер,  хоть как-то удерживая себя, чтобы просто не накинуться на брата и не сделать всё самому, пока тот медленно продолжал растягивать брата.
А можно как-нибудь побыстрее?
Эти слова крутились у вокалиста на языке уже пару минут, показвашиеся для него целой вечностью.Он хотел чтобы тот, наконец, ввёл эти три грёбанных пальца, а потом просто  грубо оттрахал его.